Ещё один американский век?
Подробный анализ документа специально для нашего издания сделали итальянские эксперты Лука Ланцалоне и Лоренцо Сомильи. Лука — юрист, основатель Studio Lanzalone Costantini & Partners, член советов директоров компаний, работающих в энергетике и инфраструктуре; преподавал в университете, автор ряда публикаций. Лоренцо — журналист, руководитель структур внешних связей итальянских компаний, работающих на мировых рынках, в том числе в сырьевом секторе. Предлагаем нашему читателю их материал в несколько сокращённом и адаптированном виде.
Введение
Большинство комментаторов до сих пор ограничивались критикой высказываний Дональда Трампа в адрес Европейского союза, содержащихся в Стратегии национальной безопасности от ноября 2025 года. В действительности данный манифест не является посланием против Европы как таковой (она признаётся источником общей цивилизации), а направлен против нынешнего курса европейской политики, который американский президент намерен «скорректировать». Слабая Европа «без корней и уверенности в себе», представляет проблему не только для европейских народов, но и в перспективе для Соединённых Штатов. ЕС без армии, без развитой промышленной базы, с ограниченным и неконкурентоспособным финансовым рынком рискует превратиться в «мягкое подбрюшье» НАТО.
Соединённые Штаты прямо ставят вопрос о сохранении своего глобального лидерства и Трамп акцентирует внимание на двух ключевых факторах.
Первый — военный фактор, которому выделяются значительные финансовые ресурсы. Его основой являются ядерное сдерживание и технологическое развитие, включая космическую сферу.
Второй — экономический фактор, включающий промышленность, защищаемую тарифами и способную «удовлетворять производственные потребности как в мирное, так и в военное время», а также финансовую систему, которая сегодня способна влиять, а при необходимости и контролировать экономики любых стран.
Одновременно в документе обозначаются ключевые регионы стратегического интереса США. В первую очередь — восстановление сферы своего исключительного влияния от Канады до Аргентины, то есть формирование высоко интегрированного политико-экономического блока под руководством США, потенциально автономного в случае глобального кризиса. В-вторых — продолжение попыток, в духе встречи в Анкоридже, привлечь Россию к сотрудничеству. А в-третьих — перезапуск Европы, в том числе через её реорганизацию, с учётом её специфического исторического развития.
При этом СНБ-2025 признаёт эволюцию мира в сторону, если не многополярного, то как минимум трёхполюсного, с тремя центрами силы: американским, китайским и российским.
На фоне кризиса международных организаций Трамп, как реальный политик, стремится выстраивать новые основы для диалога между блоками напрямую с институциональными представителями отдельных государств.
«Америка, — утверждает 47-й президент США, — снова сильна и уважаема, и именно поэтому мы устанавливаем мир по всему миру».
Что такое СНБ и почему она важна
Стратегия национальной безопасности США представляет собой обобщённое изложение целей каждой президентской администрации. Документ публикуется в течение каждого президентского срока и служит своеобразным ориентиром для управления с двойным назначением: внутренним и внешним. Речь идёт об активной президентской администрации, которая не просто реагирует на события, но стремится формировать их ход, чтобы США не утратили глобальное первенство и сохранили статус «самой безопасной, богатой и свободной» страны мира.
Документ приобретает особую значимость в переходный период: с одной стороны, Белый дом наблюдает за Старым Светом, находящимся в состоянии структурного, институционального, промышленного, культурного и морального кризиса, усугублённого российско-украинским конфликтом; с другой — за Новым Светом в лице азиатской державы, приближающейся к пику своего развития и выступающей конкурентом.
Определяется линия поведения, увязываются действия, вновь утверждаются американские ценности и образ жизни. Это квинтэссенция видения, которое можно назвать трамповским, но которое разделяется и глубинным государством — истеблишментом, включающим как республиканцев, так и демократов. Сильные государства мыслят категориями национальных интересов, и в настоящий момент эти интересы, по всей видимости, совпадают с «шоковой терапией» Трампа. Америка вновь «должна стать великой», восстановиться, вернуть уверенность своему обедневшему среднему классу; её союзники должны перестать полностью полагаться на неё, но при этом уважать её.
Соединённые Штаты не могут присутствовать повсеместно и вмешиваться везде, существуют приоритетные и второстепенные направления. В одних случаях, признанных критическими, возможно прямое вмешательство (Трамп упоминает ликвидацию иранской ядерной программы как демонстрацию мощи его страны); в других — США, опираясь на свою роль глобального военного и технологического центра, должны ограничиться посредничеством, используя дипломатию, военную мощь и экономические рычаги.
Перелом в отношениях с Европой
Америка с обеспокоенностью наблюдает за Европой, пострадавшей от экономического спада и деградации цивилизационной основы. Как известно, общества разрушаются изнутри, и кризис Старого Света, зафиксированный не только Трампом и Маском, но и историками, политологами, экономистами и международными институтами, далёкими от «трампизма», рассматривается как фактор риска и для США.
Впервые за более чем десятилетие Европа, почти не фигурировавшая в СНБ администраций Обамы и Байдена, ориентированных на Тихоокеанский регион, занимает значимое место в стратегической повестке США, стремящихся возродить «европейское величие», чтобы не допустить доминирования иных сил на континенте.
Европейский союз, регулярно критикующий президента США, по мнению Трампа, утратил западные ценности и рискует стать «неузнаваемым через 20 лет или раньше». Кроме того, Трамп намерен содействовать примирению между Россией и Европой. В СНБ-2025 фиксируется разрыв между настроениями европейских обществ и действиями Брюсселя: «Большинство европейцев хотят мира, однако это стремление не находит отражения в политике, во многом из-за подрыва демократических процессов правительствами». Это имеет стратегическое значение для США, поскольку Европа, находящаяся в политическом кризисе, не способна к реформам и не может быть эффективным партнёром. Отмечается проблема демократии в Европе, что наносит ущерб и американским интересам.
Ключевая роль России
Россия вновь становится партнёром для Соединённых Штатов, которые одновременно демонстрируют растущее раздражение нынешним украинским руководством. Следует отметить особую близость между Трампом и Москвой, а также личную симпатию миллиардера к Путину. На различных этапах истории Россия и США находили точки соприкосновения. Екатерина II оказывала косвенную поддержку колониальным повстанцам, а её сын Александр I установил официальные отношения с США при Томасе Джефферсоне.
В 1930-е годы масштабная советская индустриализация опиралась на обширные американские поставки. В рамках сталинских пятилеток были построены комбинаты — крупные интегрированные промышленные комплексы — в Магнитогорске и Кузнецке для производства стали, в Караганде и Кузбассе для добычи угля, а также тракторные заводы в Сталинграде и Челябинске и автомобильные заводы в Москве и Горьком. Российские предприятия работали на уровне американских. Кроме того, грандиозная плотина Днепрогэс была спроектирована американцем Хью Линкольном Купером, а Луганский паровозостроительный завод — один из крупнейших в Европе того времени — был создан по образцу Baldwin Locomotive Works. Эти отношения заложили основу для победы во Второй мировой войне.
В стратегии Трампа Россия является ключевым элементом для замыкания контура, способного сдерживать Пекин (или направлять его динамику таким образом, чтобы она не вступала в конфликт с американскими интересами), предотвращая формирование блока во главе с китайским драконом при поддержке индийского тигра и российского медведя. Эта стратегия дополняется обновлённым вниманием к Индийскому субконтиненту: Индия, как и во времена «Большой игры», вновь становится плацдармом англосаксонских держав в Азии и играет центральную роль в системе сдерживания Пекина, тогда как Пакистан, ранее близкий к англо-американцам в период Холодной войны, превратился в союзника Китая. В сущности, Трамп стремится поощрять российский ревизионизм с амбициозной целью вовлечь Россию в антикитайскую коалицию.
Ближний Восток: в русле «Соглашений Авраама»
Ближний Восток становится объектом отдельного анализа, в котором подчёркивается центральная роль «Соглашений Авраама» в текущей и будущей стратегии США. В документе исключается сценарий новой волны войн. Баланс сил в регионе должен управляться Вашингтоном «из-за кулис», при этом не допуская того, чтобы другие действующие лица — Китай, Иран или Россия — смогли играть доминирующую роль.
Дополнения Трампа к доктрине Монро
Именно так это и формулируется: дополнение Трампа к доктрине Монро. В логике данной доктрины, провозгласившей примат США в 1823 году, нынешняя «островная Америка» вновь начинает мыслить и действовать как Пан-Америка, простирающаяся от Канады до Аргентины. Речь идёт об экономическом и торговом пространстве, основанном на принципе, согласно которому судьба Западного полушария должна оставаться под прямым контролем Соединённых Штатов без вмешательства иных держав, поскольку пространство, оставленное для внешних конкурентов, стало «одной из крупнейших стратегических ошибок Америки последних десятилетий».
Выводы
Перед нами насыщенный смыслом документ, сформированный на фоне глобальных потрясений и первых девяти месяцев работы администрации. Он чётко формулирует причины кризиса американской модели — как экономического, так и морального — и одновременно задаёт конкретную повестку по сохранению глобального лидерства США.
Технологическое превосходство вместе с экономическим и финансовым превосходством рассматривается как ключ к мировой гегемонии. Отказываясь от эпохи «глобализма» и «свободной торговли» и восстанавливая принцип «полного контроля над границами», Трамп выступает как президент-революционер, порывающий с политикой последних 30 лет, но одновременно остаётся консерватором, действующим в русле классической англо-американской геополитики.
Слушайте аудиоверсию статьи:
Ещё один американский век?
